ЧТО НЕ ТАК С ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЕЙ: ВЫСШАЯ АУДИТОРСКАЯ ПАЛАТА НАЗВАЛА ПРОГРАММУ НЕЭФФЕКТИВНОЙ

Высшая аудиторская палата (ВАП) провела аудит эффективности Государственной программы индустриально-инновационного развития Республики Казахстан на 2020 – 2025 годы. Результаты этого аудита не обнаружили серьезных структурных изменений в экономике страны даже на бумаге, зато показали системные недостатки и нарушения, которые негативно отражаются на индустриально-инновационном развитии. 

Председатель ВАП Наталья Годунова в своем ответе депутатам мажилиса аккуратно отмечает, что «в рамках реализации республиканской карты индустриализации и карт поддержки предпринимательства регионов получили государственную поддержку новые инвестиционные проекты, а также действующие промышленные предприятия, что позволило снизить социальные риски, обеспечить мультипликативный эффект на развитие регионов, что можно отнести к положительным сторонам Карты и в целом реализации Государственных программ индустриально-инновационного развития». 

Однако минусов, по оценке ВАП, оказалось больше. Индустриально-инновационным развитием правительство занимается с начала 2000х годов, регулярно разрабатывая стратегические документы на очередную пятилетку. Однако до сих пор не проведен анализ итогов ни одной из этих программ, а их реализация «не доведена до логического завершения». 

Одной из основных целей всех стратегических индустриально-инновационных программ являлось стимулирование конкурентоспособности обрабатывающей промышленности. Однако, по оценке ВАП, доля обрабатывающей промышленности в ВВП страны за последние 10 лет практически не имеет положительного роста. Так, если в 2010 году она составляла 11,3%, к 2014 году снизилась до 10,2%, а в 2019 году вернулась на прежний уровень - 11,4%. 

В качестве примера ВАП приводит необеспечение ввода в эксплуатацию в 2021 году 4 якорных проектов, включенных в республиканскую Карту индустриализации:

• «Строительство интегрированного газохимического комплекса (первая фаза) в Атырауской области» стоимостью 814,3 млрд тенге;
• «Строительство завода по производству минеральных удобрений» в Жамбылской области стоимостью 356,6 млрд тенге;
• «Производство треххлористого фосфора и глифосата» в Жамбылской области стоимостью 69,6 млрд тенге;
• «Строительство завода по производству и обработке листового стекла мощностью 197,1 тыс. тонн в год в городе Кызылорде» стоимостью 42,1 млрд тенге.

На региональном уровне только в трёх областях выявлено 18 проблемных проектов:

• в Акмолинской области - простаивают 6 инвестпроектов, введенных в эксплуатацию. При этом, общий объем затраченных инвестиций составил 2,4 млрд. тенге;
• в Карагандинской области - 3 проекта оказались убыточными и были закрыты несмотря на оказанные меры господдержки (по первоначальной перспективности и рентабельности);
• в Северо-Казахстанской области - 9 проектов простаивают, 1 предприятие закрыто.
  

Есть и проекты, открытые, видимо, ради собственно открытия - их производственная загруженность составляет от 1% до 30% от проектной мощности, не смотря на оказанные меры господдержки (субсидирование, земельные участки и др.). Так, в Акмолинской области по ТОО «Акмола Бидай» (проект - Строительство предприятия по хранению и переработке зерновых и масличных культур) производственная загруженность в 2021 году составила 2,1 тыс. тонны или 4% от проектной мощности (57 тыс. тонн), при оказанной господдержке – 3,2 млрд тенге.

При этом проектная работа по принципу «ради проекта» продолжается. С заявленной целью импортозамещения продукции и реализации экспортного потенциала в 2023-2024 годах запланирован запуск 3 проектов по производству кальцинированной соды общей мощностью 900 тыс. тонн: ТОО «Qazaq soda» (проектная мощность – 400 тыс. тонн/год), ТОО «Павлодар сода» (проектная мощность – 200 тыс. тонн/год) и ТОО «Арал сода» (проектная мощность – 300 тыс. тонн/год). Вместе с тем, внутреннее потребление кальцинированной соды (карбонат динатрия) в стране составляет около 350 тыс. тонн. Соответственно, запуск еще 2 проектов по производству кальцинированной соды, даже с учетом экспортного потенциала, несет риски профицита производства кальцинированной соды.

Государственная поддержка всех проектов осуществлялась преимущественно за счет бюджетных средств. По данным ВАП, с 2014 по 2019 годы АО «НУХ «Байтерек» были получены льготные бюджетные кредиты на финансирование проектов Карты в общей сумме 505,9 млрд тенге. Эти средства направлялись на кредитование дочерних организаций Холдинга. Ну а бюджетные кредиты (под 0,15% годовых), полученные АО «Банк Развития Казахстана» на сумму 228,0 млрд тенге позволили повысить маржинальность АО «БРК» при дальнейшем кредитовании заемщиков – реализаторов проектов Карты (под 7-11% годовых).

«Однако, при кредитовании проектов Карты АО «БРК» не соблюдался баланс финансирования между бюджетными и привлеченными рыночными средствами, которые должны выделятся в равных долях. В этой связи, при последующем определении условий бюджетного кредитования АО «НУХ «Байтерек» с последующим кредитованием АО «БРК», следует учесть соблюдение равных пропорций финансирования каждого инвестиционного проекта, за счет средств, полученных из бюджетного кредита и за счет рыночных средств», - отмечается в ответе Годуновой. 

Аудит также показал, что государственные органы, ответственные за реализацию этих стратегических документов, в действительности очень плохо представляют, как эта работа проходит на местах и в каком состоянии находятся проекты. Так, министерством индустрии и инфраструктурного развития не разработана информационно-аналитическая программа мониторинга реализации проектов Карты, что наряду с отсутствием методологических документов, привело к отсутствию контроля за реализацией проектов. Министерство национальной экономики не владеет достоверной информацией о реализации проектов в регионах, что подтверждается сведениями, полученными непосредственно на местах реализации проектов.

Как следствие, даже аудиторы ВАП не смогли в полном объеме определить реальную эффективность исполнения Карты (объем налогов, рабочие места, объем экспорта и другие показатели социально-экономического развития).