ЭКОНОМИСТЫ ВЭФ: ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ ПОДВЕРЖЕНА ВНЕШНИМ ШОКАМ

Изображение: mindandi/Freepik

Майский обзор главных экономистов Всемирного экономического форума рисует тревожную картину глобальной экономики. В 2025 году нас ждёт беспрецедентная неопределённость, обострение торговых конфликтов и неоднозначное влияние стремительно развивающегося искусственного интеллекта. Главные экономисты единогласно прогнозируют ослабление мировой экономики, указывая на ключевые риски и возможности. 97% главных экономистов называют торговую политику областью с наивысшим уровнем неопределённости. 77% экономистов ожидают роста инфляции из-за тарифов, а 89% — стагнации или падения мировых объёмов торговли. 47% экономистов ожидают чистых потерь рабочих мест из-за ИИ в ближайшее десятилетие, в то время как только 19% прогнозируют чистый прирост. Это подчёркивает необходимость инвестиций в переквалификацию. Важны инвестиции в инфраструктуру ИИ, снижение затрат на энергию, связанную с ИИ, и развитие гибкого управления ИИ. Ключевые стратегии включают адаптацию бизнес-процессов (95%), переквалификацию сотрудников (91%), обучение менеджеров (83%), разработку прозрачных метрик для оценки ценности ИИ (74%) и усиление кибербезопасности и управления данными (89%).

С начала года перспективы мировой экономики ухудшились. В последнем опросе главных экономистов Всемирного экономического форума, проведённом в первой половине апреля, на пике недавних политических событий, было единодушие в том, что состояние мировой экономики значительно ослабнет. В частности, 79% опрошенных главных экономистов рассматривают драматические изменения в политике США как часть долгосрочного структурного сдвига, а не как краткосрочное нарушение, что заметно больше по сравнению с 61% в конце 2024 года.

Торговая политика находится в центре спиралевидной экономической неопределённости, с объявлением в начале апреля беспрецедентного увеличения двусторонних тарифов между США и многими другими странами. Большинство из них с тех пор были приостановлены на 90 дней, что привело к значительному ослаблению краткосрочных опасений, особенно на финансовых рынках. Однако сохраняется фундаментальная неопределённость относительно экономической политики США, и ещё предстоит увидеть, что произойдёт по истечении сроков приостановки.

На этом фоне трудно с большой уверенностью оценить экономические перспективы, отмечают авторы отчёта. Респонденты опроса главных экономистов ясно заявили, что общие перспективы роста ослабевают, при этом изменение траектории наиболее выражено в США, где большинство главных экономистов ожидают слабого или очень слабого роста до конца 2025 года, наряду с ростом инфляции и ослаблением доллара. В Европе, хотя рост остаётся сдержанным, респонденты указали на появляющиеся признаки улучшения, обусловленные экспансионистской фискальной политикой и продолжающимся смягчением денежно-кредитной политики. Китай также проводит фискальное стимулирование в попытке поддержать рост, но главные экономисты разделились во мнениях относительно того, достигнет ли он своей цели в 5% роста ВВП (валового внутреннего продукта) в этом году, учитывая ряд как внешних, так и внутренних экономических проблем.

Рассматривая более широко экономическое влияние недавних событий, главные экономисты в целом сошлись во мнении, что повышение тарифов и постоянная торговая напряжённость будут способствовать росту инфляции и подавлению объёмов торговли, а постоянная неопределённость нанесёт значительный экономический ущерб мировой экономике, в том числе из-за парализованного принятия решений и повышенных рисков раскоординированности политики.

На фоне этой турбулентности быстрое развитие ИИ добавляет ещё один слой сложности и возможностей к глобальному экономическому ландшафту. Хотя только 45% главных экономистов ожидают, что ИИ будет коммерчески разрушительным в 2025 году, аналогичная доля респондентов ожидает, что ИИ добавит до 5 процентных пунктов к мировому ВВП в течение следующего десятилетия, в то время как треть ожидает ещё больших приростов. Это было бы значительным стимулом для мировой экономической активности, учитывая текущие низкие темпы роста. Инновации и расширение возможностей были выделены как ключевые каналы, через которые ИИ будет способствовать росту. Однако перспективы на рынке труда неоднозначны: 47% ожидают чистых потерь рабочих мест и только 19% предвидят чистый прирост, что подчёркивает усилия, необходимые для того, чтобы ИИ не был краткосрочным стимулом для мировой экономики с последующим долгосрочным сокращением спроса и уровня жизни, а стал взаимовыгодным сценарием для работников и бизнеса.

Предприятия и правительства вынуждены быстро адаптироваться к двойному вызову: растущей экономической волатильности и быстрой технологической трансформации. Все опрошенные главные экономисты ожидают, что фирмы реорганизуют закупки и логистику для снижения тарифного воздействия, в то время как подавляющее большинство ожидают задержек в принятии стратегических решений и инвестициях. Респонденты также подчеркнули важность повышения организационной гибкости, диверсификации цепочек поставок и переквалификации рабочей силы для интеграции ИИ. Во время глубоких потрясений организации могут обеспечить себе устойчивость и расширение, согласовывая технологические инновации с чётким пониманием более широкого экономического ландшафта.

Рост неопределённости и торговых рисков

Прогнозы мировой экономики ухудшились с начала года. Геополитическая напряжённость и экономический национализм в апреле чуть не привели к торговой войне. Несмотря на временную паузу, риски остаются высокими. Главные экономисты ВЭФ считают, что глобальные перспективы значительно ослабли: 79% видят в текущих событиях долгосрочный сдвиг.

Доверие к предсказуемости политики США — под угрозой. В апреле 2025 года неопределённость в торговле достигла рекорда с 1960 года. 89% экономистов ожидают стагнации или снижения торговли, 77% — роста инфляции. ВТО прогнозирует сокращение объёмов торговли на 0,2% в 2025 году. 53% считают, что основной экономический ущерб придётся на США и их целевые страны, а 32% — на весь мир. 57% опрошенных ожидают контртарифы как ответные меры.

Политическая нестабильность усиливает риски. 95% экономистов ожидают, что политическая поляризация приведёт к неоптимальным экономическим решениям, 94% — к усилению экономического национализма. Это подтверждается электоральными сдвигами в 2024 году в сторону популистов. 98% респондентов прогнозируют ускорение геоэкономической фрагментации.

В начале 2025 года прогноз экономики США был оптимистичным, но после введения тарифов 77% ожидали слабого роста. ВВП в I квартале сократился на 0,3% г/г, индикаторы указывают на замедление, а деловая активность — на минимуме за 16 месяцев. Инфляционные ожидания резко выросли: до 7,3% в 2025 году, хотя в апреле фактическая инфляция составила 2,3%.

На фоне инфляции и замедления роста политика ФРС остаётся предметом споров: половина опрошенных ожидает смягчения. Рынок труда остаётся устойчивым. Прямые инвестиции в США выросли на 93% до $266 млрд. Однако уязвимость Канады и Мексики к изменениям в политике США усиливается: МВФ понизил прогноз роста до 1,4% и -0,3% соответственно.

МВФ ожидает рост еврозоны на 0,8% в 2025 году. Немецкое правительство ослабило долговые ограничения, что может ускорить рост в регионе. ЕЦБ снизил ставку до 2,25% — седьмое снижение с июня 2024 года. Инфляция, по прогнозам, останется умеренной или низкой.

Цель роста в 5% на 2025 год может не реализоваться: МВФ прогнозирует 4%. Несмотря на деэскалацию с США, сохраняются дополнительные тарифы (США — +30%, Китай — 10%). 87% и 73% респондентов ожидают более мягкой фискальной и денежной политики. Рост сдерживается низкой потребительской уверенностью, слабым сектором недвижимости и дефляционными рисками, несмотря на рост в ИИ и высоких технологиях.

Восточная Азия и Тихоокеанский регион демонстрируют умеренный или слабый рост на фоне замедления торговли. В Японии МВФ прогнозирует рост на 0,6%. В Латинской Америке МВФ ожидает замедление до 2,0%, в Аргентине — рост 5,5% при снижении инфляции. В большинстве стран региона фискальное пространство ограничено. В регионе MENA экономисты разделились: половина ожидают умеренного роста, но цены на нефть ниже $60 оказывают давление на бюджеты стран-экспортёров.

Среди всех регионов опрошенные главные экономисты наиболее оптимистично настроены относительно перспектив Южной Азии: треть (33%) ожидают сильного или очень сильного роста до конца 2025 года. Однако непосредственные проблемы региона усилились в начале мая с началом военных действий между Индией и Пакистаном. В целом по региону главные экономисты ожидают умеренную (61%) или высокую (26%) инфляцию. Индия, крупнейшая экономика региона, по-видимому, станет основным двигателем роста, при этом расширение ВВП прогнозируется МВФ на уровне 6,2% на 2025 год и 6,3% на 2026 год. Хотя перенаправление китайского экспорта омрачает экономические перспективы региона, недавние данные индекса менеджеров по закупкам (PMI) превзошли ожидания и показали беспрецедентный рост новых экспортных заказов. Недавно заключённая торговая сделка между Индией и Великобританией является ещё одним источником оптимизма.

В Центральной Азии подавляющее большинство опрошенных главных экономистов ожидают умеренного роста и инфляции в оставшейся части 2025 года (71% и 83% соответственно). Регион по-прежнему подвержен внешним шокам, особенно тем, которые вызваны изменениями на мировых энергетических рынках, в торговле и геополитических событиях. Фискальная и денежно-кредитная политика, как ожидается, останутся неизменными примерно для двух третей респондентов, а остальные ожидают смягчения. Прогнозы роста МВФ для многих стран региона положительны, причём Казахстан, крупнейшая экономика региона, по прогнозам, вырастет на 4,9% в 2025 году. Тем временем Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан, похоже, приближаются или даже превысят 6% роста в этом году.

Политические потрясения и риски координации

Глобальная неопределённость стала ключевой чертой экономического ландшафта, затрудняя принятие решений и увеличивая риски в политике. Индексы неопределённости превзошли уровни пандемии COVID-19. 82% главных экономистов оценивают текущий уровень как «очень высокий». Хотя 56% ожидают снижения неопределённости в следующем году, 44% считают, что она останется на нынешнем уровне или выше.

Наибольшая неопределённость наблюдается в торговой политике (97%), за ней следуют денежно-кредитная (49%) и фискальная (35%). Это повышает риск ошибок в политической координации внутри и между странами. Геополитическая напряжённость уже сказывается: мировой рост военных расходов стал самым резким с конца холодной войны. Германия изменила фискальные правила ради обороны, а США впервые утвердили военный бюджет более $1 трлн.

Большинство экономистов (86%) ожидают роста государственного долга, а 56% — сокращения других госинвестиций; 47% — сокращения расходов на государственные услуги. Повышение налогов рассматривалось как наименее вероятный способ финансирования увеличения государственных оборонных бюджетов (25%). Уровни долга уже демонстрируют тенденцию к росту, вызывая резкий рост процентных платежей и сокращение государственных бюджетов. S&P Global ожидает, что в 2025 году суверенные заимствования достигнут $12,3 трлн. Проблему устойчивости долга в равной степени признают в развитых и развивающихся странах (по 74%). Это отличается от 2024 года, когда риск для развитых экономик считался ниже.

Среди негативных последствий неопределённости: снижение объёмов торговли (70%), роста ВВП (68%) и ПИИ (62%). Последние уже сократились на 8% в 2024 году. Прогнозируемое восстановление в 2025 году кажется маловероятным из-за новой волны тарифов.

Затянутое принятие решений

Компании адаптируются: 100% опрошенных экономистов ожидают, что в ближайшие 3 года бизнес переорганизует логистику, снижая зависимость от тарифов и контроля. Уже наблюдается диверсификация торговых связей между регионами.

Новая неопределённость сдерживает наём и инвестиции: 87% экономистов считают, что фирмы будут откладывать стратегические решения. Это обновление в сравнении с прошлым годом, когда стратегия «подождать и посмотреть» ещё не доминировала.

Также ожидаются перенос производств в регионы с меньшими рисками (84%), возврат производств в США, усиление политического мониторинга (76%) и выстраивание операций с учётом геополитических возможностей (84%).

Дополнительные стратегии: снижение зависимости от рисковых рынков (84%), повышение гибкости организаций и диверсификация (по 62%). Сложность среды требует от компаний баланса между адаптацией и риском чрезмерных затрат или отсрочек.

Расцвет ИИ

На фоне геополитических и экономических сдвигов, стремительное развитие ИИ становится дополнительным источником краткосрочной волатильности и долгосрочных трансформаций мировой экономики. Несмотря на прогнозируемый рост рынка ИИ до $4,8 трлн к 2033 году, его влияние на производительность и экономический рост пока остаётся ограниченным. Лишь 45% главных экономистов считают, что ИИ станет коммерчески разрушительным уже в этом году. Прогнозы прироста мирового ВВП к 2034 году колеблются от 1% до 20%. Большинство экспертов ожидают умеренного роста: 46% — в пределах 0–5 п.п., 35% — в пределах 5–10 п.п.

ИИ уже трансформирует отрасли, автоматизируя рутинные задачи и смещая фокус человеческого труда на стратегические и этические функции. Однако влияние на занятость остаётся спорным: 47% ожидают сокращения рабочих мест, 19% — роста. При этом ИИ и цифровые технологии входят в число наиболее разрушительных тенденций на рынке труда.

Главными каналами роста ВВП через ИИ признаны:

〶 автоматизация задач (68%),

〶 расширение возможностей работников (49%),

〶 ускорение инноваций (62%).

ИИ способствует научным прорывам, например, в белковой инженерии и генерации научных текстов. Возможно, источником будущих идей роста станут не люди, а машины. Капиталовложения в ИИ стремительно растут: в США — проект Stargate на $500 млрд, в ЕС — InvestAI на €200 млрд, в Китае — венчурный фонд на ¥1 трлн ($138 млрд).

Однако ИИ несёт и риски. 53% экономистов считают наиболее серьёзной угрозой его использование для дезинформации. 47% обеспокоены концентрацией рыночной власти, 44% — разрушением существующих бизнес-моделей, что может привести к банкротствам и безработице.

Для реализации потенциала ИИ 89% экономистов считают приоритетной задачу — развитие инфраструктуры, 69% — снижение энергозатрат. Также важны инновационные регуляторные механизмы и поддержка внедрения ИИ в ключевые отрасли (86%).

Укрепление человеческого капитала — ключевая задача: 75% поддерживают инвестиции в переквалификацию и мобильность талантов. Важна ИИ-грамотность, непрерывное обучение и партнёрство с бизнесом и академической средой. 80% экспертов считают, что облегчение международной миграции талантов критично для использования потенциала ИИ.

Главные приоритеты для бизнеса:

〶 интеграция ИИ в процессы (95%),

〶 переквалификация сотрудников (91%),

〶 подготовка менеджеров (83%),

〶 метрики для оценки отдачи от ИИ (74%),

〶 соответствие регулированию и этике (74%).

Кроме того, 89% считают важным усиление кибербезопасности, 85% — улучшение качества и структуры данных. Компании должны адаптироваться сразу к двум вызовам — геоэкономическим сдвигам и технологическим изменениям. Гибкость, обучение и геополитическая осведомлённость помогут использовать ИИ как катализатор эффективности и роста в сложной мировой среде, резюмировали аналитики.