ДОЛЛАР ПРОДОЛЖАЕТ УСТУПАТЬ ПОЗИЦИИ НЕТРАДИЦИОННЫМ ВАЛЮТАМ

Изображение; wirestock/Freepik

На постепенный отход от доминирования доллара и растущую роль нетрадиционных валют небольших, открытых, стран с хорошо управляемой экономикой указывают в своём анализе авторы IMF Blog Серкан Арсланалп, Бэрри Эйхенгрин, Чима Симпсон-Белл. Исследователи привели обновлённые данные по доминированию доллара США в международной резервной системе. Оказалось, что американская валюта продолжает терять позиции в пользу нетрадиционным валютам в составе мировых валютных резервов, при этом остаётся доминирующей резервной валютой.

Чрезмерная роль доллара США в мировой экономике в последнее время находится в центре внимания, по мере того как устойчивость экономики США, ужесточение денежно-кредитной политики и усиление геополитического риска способствовали укреплению американской валюты. В то же время экономическая фрагментация и потенциальная реорганизация глобальной экономической и финансовой деятельности с созданием отдельных, не пересекающихся блоков потенциально могут побудить некоторые страны использовать и хранить другие международные и резервные валюты.

Согласно последним данным Структуры официальных валютных резервов МВФ (СОВР), налицо продолжающееся постепенное снижение доли доллара в распределённых валютных резервах центральных банков и государств. Удивительно, что сокращение роли доллара за последние два десятилетия не сопровождалось ростом долей других четырёх крупных валют — евро, японской иены и британского фунта. Скорее, этому сопутствовал рост доли так называемых нетрадиционных резервных валют, включая австралийский доллар, канадский доллар, китайский юань, южнокорейскую вону, сингапурский доллар и скандинавские валюты, — отметили аналитики. — Наиболее свежие данные свидетельствуют о продолжении этой тенденции, на которую мы указывали в более раннем исследовании и блоге МВФ.

Нетрадиционные резервные валюты привлекательны для управляющих резервами, поскольку они обеспечивают диверсификацию и относительно привлекательную доходность, а также потому, что их становится всё легче покупать, продавать и хранить по мере развития новых цифровых финансовых технологий (таких как автоматическое поддержание двусторонних котировок и автоматизированные системы управления ликвидностью).

Эта недавняя тенденция ещё более поразительна, учитывая крепкий доллар США, что указывает на то, что частные инвесторы переместили свои средства в долларовые активы. По крайней мере, так можно было бы судить исходя из изменения относительных цен.

В то же время это наблюдение служит напоминанием о том, что колебания валютного курса могут оказывать независимое влияние на валютную структуру резервных портфелей центральных банков. Изменения относительной стоимости различных государственных ценных бумаг, отражающие динамику процентных ставок, могут оказывать аналогичное влияние, однако оно будет менее заметным, поскольку динамика доходности облигаций, деноминированных в основных валютах, обычно совпадает. В любом случае, такое влияние на курсовую разницу лишь усиливает общую тенденцию.

С точки зрения более долгосрочной перспективы авторы считают, что тот факт, что за последние два десятилетия стоимость американского доллара в целом не менялась, в то время как его доля в мировых резервах снизилась, говорит о том, что центральные банки действительно постепенно отказываются от доллара США.

В то же время статистические тесты не подтверждают ускоряющееся снижение доли доллара в резервах, вопреки утверждениям о том, что финансовые санкции США привели к ускоренному выходу из долларовых активов.

Разумеется, не исключено и объяснение, приводимое некоторыми наблюдателями, согласно которому те же самые страны, стремящиеся отказаться от запасов долларов по геополитическим причинам, не отчитываются перед СОВР о структуре своих резервных портфелей. Однако следует отметить, что на долю 149 отчитывающихся стран приходится не менее 93% мировых валютных резервов. Иными словами, на страны, не предоставляющие отчётность, приходится очень незначительная доля мировых резервов, — подчёркивают авторы анализа.

Одна из нетрадиционных резервных валют, занимающая растущую долю рынка, — это китайский юань; увеличение его доли соответствует четверти снижения доли доллара США

Китайское правительство проводит политику по нескольким направлениям для содействия интернационализации юаня, в том числе разработку трансграничной платёжной системы, предоставление своп-линий и пилотное внедрение цифровой валюты центрального банка. В этой связи, интернационализация юаня, по крайней мере, если судить по доле юаня в структуре резервов, демонстрирует признаки замедления.

По последним актуальным данным, дальнейшего увеличения доли юаня не происходит: некоторые наблюдатели могут заподозрить, что за ослаблением валютного курса юаня за последние кварталы скрывается увеличение резервных запасов юаня. Однако даже с учётом изменений валютного курса можно утверждать, что доля юаня в резервах с 2022 года снизилась.

Согласно некоторым предположениям, явление, которое мы охарактеризовали как продолжающееся сокращение долларовых запасов и увеличение доли резервов нетрадиционных валют, на самом деле отражает поведение небольшого числа крупных держателей резервов. У России есть геополитические причины проявлять осторожность в отношении хранения долларов США, в то время как у Швейцарии, накопившей резервы за последнее десятилетие, есть основания хранить большую часть своих резервов в евро, поскольку еврозона является её географическим соседом и самым важным торговым партнёром. Но если мы исключим Россию и Швейцарию из совокупного показателя СОВР, используя данные, опубликованные центральными банками этих стран с 2007 по 2021 годы, то мы почти не обнаружим изменений в общей тенденции.

На самом деле, эта динамика носит достаточно масштабный характер. В нашем исследовании за 2022 год мы выделили 46 стран, проводящих активную диверсификацию, то есть, стран, в которых доля валютных резервов, размещённых в нетрадиционных валютах, составляла не менее 5% на конец 2020 года. К ним относятся крупнейшие страны с развитой экономикой и страны с формирующимся рынком, в том числе большинство стран G20. К 2023 году к этому списку присоединились ещё как минимум три страны (Израиль, Нидерланды, Сейшельские острова).

Исследователи также обнаружили, что финансовые санкции, введённые в прошлом, побудили центральные банки немного изменить структуру своих резервных портфелей и отказаться от валют, которые могут оказаться заморожены, перераспределив их в пользу золота, которое может храниться в стране и, таким образом, быть свободным от санкционного риска.

Спросу на золото со стороны центральных банков во многом способствовала неопределённость глобальной экономической политики и глобальные геополитические риски. Эти факторы могут определять дальнейшее накопление золота рядом центральных банков развивающихся рынков. Однако прежде чем преувеличивать значение этой тенденции, важно вспомнить, что доля золота в резервах по-прежнему остаётся низкой по историческим меркам.

В целом, международная валютно-резервная система продолжает развиваться. Модели, на которые мы указывали ранее, — весьма постепенный отход от доминирования доллара и растущая роль нетрадиционных валют небольших, открытых, стран с хорошо управляемой экономикой, ставшие возможным благодаря новым технологиям цифровой торговли, — остаются неизменными, — резюмировали эксперты.