РАБОТА НАД ОШИБКАМИ. БАНКОВСКИЕ КРИЗИСЫ И РЕФОРМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ

Изображение: user6702303/Freepik

Недавние банковские потрясения, в частности резкий отток вкладов из региональных банков в США и крах Credit Suisse в Швейцарии, не только вывели на первый план поведение депозитов и риск изменения процентных ставок, но и вызвали опасения по поводу нестабильности банков. Эта ситуация требует нашего внимания и побуждает нас задаться вопросом: насколько эффективно реформы регулирования, надзора и урегулирования, проведённые после глобального финансового кризиса (ГФК), позволили «бороться с последней войной» (проблемами неустойчивости, проявившихся в 2007-2008 годах) и рассчитаны ли они на новые формы банковской нестабильности в мире с характеристиками, отличными от 2008 года?

В данной статье THE TENGE вкратце объяснил работу авторов Вирала Ачарья, Елены Карлетти, Фернандо Рестоя, Ксавьера Вивеса, в которой предоставлен шестой отчёт из серии «Будущее банковского дела», являющейся частью «Банковской инициативы» Бизнес-школы IESE.

В статье рассматриваются три основные темы: причины бума и спада незастрахованных банковских вкладов, которые привели к потрясениям, и необходимые реформы в области страхования вкладов и кредитора последней инстанции; недостатки регулирования, учёта и надзора, которые привели к банкротству банков, считавшихся платёжеспособными; управление банкротством банков и возможные реформы в области процедур урегулирования.

Бум и спад незастрахованных банковских депозитов

Банковские потрясения начала 2023 года, вызванные крахом трёх средних банков США, свидетельствуют о системной уязвимости, возникшей из-за чрезмерной зависимости от незастрахованных депозитов, как правило, корпоративных транзакционных депозитов до востребования, на фоне быстрого расширения денежного рынка, вызванного количественным смягчением (QE). Последующее повышение процентных ставок и отмена QE спровоцировали кризис ликвидности. Крах SVB, вызванный массовым оттоком незастрахованных вкладов, иллюстрирует различную уязвимость банковского сектора к рискам ликвидности, а также эффект домино внутри банковского сектора, подчёркивающий хрупкость всех банков, особенно мелких и средних.

Этот кризис подтверждает необходимость переоценки нормативно-правовой базы, инструментов надзора и денежно-кредитной политики для смягчения последствий подобной уязвимости в будущем. Меры реагирования должны быть сбалансированы между сдерживанием побочных эффектов от бегства с помощью усовершенствованного страхования депозитов (для чего Федеральная корпорация страхования депозитов, или FDIC, выдвигала различные предложения в США) и поддержки кредиторов последней инстанции и снижением их распространённости путём ужесточения требований к капиталу и ликвидности, которые должны применяться последовательно ко всем банкам. Предварительные пруденциальные меры, такие как требования к капиталу и ликвидности, должны быть пересмотрены, чтобы проверить, учитывают ли они своевременно риск изменения процентных ставок, структуру обязательств банка и информацию о рыночной стоимости, отражаемую в надзорных процедурах. Стресс-тесты должны всесторонне учитывать риск изменения процентных ставок и влияние более высоких, чем обычно, процентных ставок не только для крупных, но и для средних и мелких банков. В любом случае необходимо также учитывать риск ликвидности небанковских финансовых посредников (НФП). Следует рассмотреть возможность добавления предварительного размещения залога в инструментарий регулирования ликвидности в качестве предварительного условия для получения поддержки ликвидности от центрального банка.

В целом, кризис подчёркивает необходимость принятия превентивных мер по защите финансовой стабильности от бума и спада незастрахованных депозитов, усугубляемых цифровым банкингом, смягчения системных рисков в банковском секторе и признания потенциального взаимодействия финансовой стабильности с денежно-кредитной политикой.

Пруденциальное регулирование, бухгалтерский учёт и надзор

Банковские потрясения стали первым серьёзным испытанием для системы Базель III. Хотя в целом она показала свою адекватность, очевидно, что есть возможности для совершенствования. Провалы и спасения были вызваны не только недостатками регуляторной конструкции, но и, по крайней мере, частично, слабым внедрением глобальных стандартов и их неоптимальным применением, и надзором, причём решающую роль сыграли стандарты бухгалтерского учёта. SVB и Credit Suisse имели ошибочные бизнес-модели с плохим управлением рисками и руководством. SVB был освобожден от регулирования ликвидности. В обоих случаях капитал был завышен. В случае с SVB это произошло из-за фильтра "накопленный прочий совокупный доход" (AOCI), который позволял регулятивному капиталу не отражать убытки по книге ценных бумаг, а в случае с Credit Suisse свою роль сыграл фильтр, используемый для оценки дочерних компаний. Иногда надзорные органы знали о проблемах, но не спешили реагировать или же вышестоящие органы не реагировали с готовностью, когда поднимались тревожные сигналы.

Кризис подчеркнул взаимосвязь между пруденциальным регулированием и стандартами бухгалтерского учёта, особенно в отношении классификации инвестиций в долговые ценные бумаги и их влияния на регулятивный капитал. Рекомендуется удалить фильтр AOCI и более последовательно применять требования Компонента 2 для конкретного банка в отношении процентного риска в банковской книге (IRRBB), возможно, включая IRRBB в минимальные требования к капиталу Компонента 1. Что касается коэффициента покрытия ликвидности (LCR), темпы оттока депозитов должны быть увеличены из-за распространённости цифрового банкинга в сочетании с влиянием социальных сетей. Необходимо переосмыслить временной горизонт LCR и включить дополнение «Высококачественные ликвидные активы» Компонента 2 в зависимости от уровня и скорости «набегания» риска в структуре пассивов банка. Цель состоит в том, чтобы укрепить LCR и дать надзорным органам время в условиях кризиса. Авторы обсуждают возможные варианты реформ в направлении оценки по рынку, такие как совершенствование требований к раскрытию информации о (нереализованных) убытках, возникающих по ценным бумагам, удерживаемым до погашения (HTM), подход «оценки по погашению» для ценных бумаг HTM, облегчающие учёт хеджирования и учитывающие рыночные сигналы, такие как цены на акции или прогнозы аналитиков для надзорных органов.

Эти уроки регулирования подчёркивают необходимость дисциплинированных и последовательных подходов, особенно в отношении процентного риска и регулирования ликвидности, чтобы обеспечить более эффективное лечение системных рисков в разных юрисдикциях. Что касается надзора, то эти уроки основаны на признании того, что банковский кризис 2023 года выявил пробелы в механизмах раннего вмешательства и возможностях правоприменения, подчёркивая важность своевременных действий и комплексной оценки управления рисками. Поэтому повышение качества управления, системы управления рисками и более широкие индикаторы риска необходимы для более оперативного и эффективного надзора.

Уроки по управлению банкротством банка

Глобальный финансовый кризис стал катализатором кардинальных изменений в реформе банковской политики, которые привели к созданию новой системы разрешения банковских проблем. Эта трансформация была обусловлена стремлением Совета по финансовой стабильности (СФС) смягчить системные последствия банкротства банков с помощью инструмента bail-in, который позволяет властям вмешиваться в ситуацию путём списания обязательств или конвертации их в капитал, тем самым поглощая убытки без привлечения государственных средств. Тем не менее, в разных юрисдикциях СФС их реализация остаётся неравномерной: примерно только половина из них полностью внедрила инструмент bail-in, что свидетельствует о значительном разрыве между намерениями и реализацией политики. Кроме того, банкротства в 2023 году были урегулированы вне рамок пересмотренных режимов урегулирования, несмотря на то, что в их число входил Credit Suisse, глобальный системообразующий банк, и все случаи, включая банкротства средних банков в США, имели системное воздействие.

Банковские кризисы подчёркивают необходимость реформирования системы регулирования для создания более эффективных и гибких инструментов урегулирования и внешней поддержки в случае необходимости. В частности, планы урегулирования должны содержать возможные комбинации инструментов урегулирования (такие как продажа бизнеса и привлечение кредиторов под залог), а не фокусироваться на какой-то одной стратегии урегулирования. Следует признать необходимость надёжной и своевременной государственной поддержки ликвидности при урегулировании. Совместная работа таких механизмов поддержки и механизмов урегулирования может снизить необходимость в предоставлении банкам-банкротам единовременной помощи. Эти кризисы выявили недостатки в режиме управления банкротствами, а также в адекватности измерения регулятивного капитала. Они указали на необходимость распространить планирование мер по урегулированию на все банки, которые могут повлиять на финансовую систему, включая минимальный объём обязательств, покрывающих убытки при урегулировании (предпочтительно с использованием долгосрочных долговых инструментов), адекватно подобранных для содействия выбранной стратегии урегулирования, и пересмотреть правомочность использования инструментов дополнительного капитала первого уровня в качестве регулятивного капитала, как это предусмотрено в настоящее время.

Выводы

Прежде всего, необходим целостный подход к регуляторной политике. Требования к капиталу, ликвидности, бухгалтерскому учёту и раскрытию информации должны устанавливаться вместе, и необходимо учитывать их взаимодействие. Кроме того, необходимо учитывать влияние различных режимов количественной денежно-кредитной политики — количественного смягчения (QE) и количественного ужесточения (QT) — на финансовую стабильность, а также влияние обычных циклов денежно-кредитной политики. Такой комплексный подход имеет решающее значение для стабильности банковского сектора.

Во-вторых, пруденциальные нормативы должны применяться единообразно к институтам, представляющим системный риск, даже если они невелики по отдельности. Режимы пропорциональности не должны ставить под угрозу необходимость сохранения безопасности и устойчивости системных банков.

В-третьих, регулирование ликвидности должно быть адаптировано к изменениям на банковском рынке, вызванным цифровыми технологиями.

В-четвёртых, страхование ликвидности должно иметь правильную оценку, будь то с учётом премий, основанных на риске, для страхования вкладов или с предварительным размещением залога для поддержки кредитора последней инстанции.

В-пятых, необходимо усилить механизмы раннего вмешательства и планирование урегулирования проблем, а также следует уделять больше внимания ценности рыночных сигналов как надзорных сигналов для раннего вмешательства или эскалации расследования.

Наконец, необходимо уделять первостепенное внимание последовательному, своевременному и полному внедрению глобальных стандартов во всех юрисдикциях.